Введение

Объектом настоящего исследования являются рассказы раннего сборника В. Набокова «Возвращение Чорба».

Предметом - хронотоп в поэтике произведений данного сборника.

Новизна данной темы заключается в том, что в ней изучается хронотоп в поэтике раннего прозаического творчества В. Набокова на примере сборника рассказов «Возвращение Чорба».

Актуальность работы обусловлена тем, что осмысление творчества В. Набокова было бы неполным без ранних работ, поскольку они представляют основу более позднего творчества писателя, и тем, что в современном литературоведении не утихает интерес к роли хронотопа в структурной организации художественного произведения.

Цель – изучение специфики хронотопа в ранних рассказах В. Набокова.

Задачи

- Рассмотреть теоретический аспект хронотопа.

- Выявить и проанализировать роль хронотопов в рассказах В. Набокова.

- Проанализировать взаимосвязь хронотопов в рассказах В. Набокова и определить их влияния на идею произведения.

Обзор литературы

Хронотоп играет важную роль, так как «определяет художественное единство литературного произведения в его отношении к реальной действительности», а также имеет «существенное жанровое значение» в литературе: «Можно прямо сказать, что жанр и жанровые разновидности определяются именно хронотопом». Так, зародившись в учении М. М. Бахтина, в исследованиях последних лет хронотоп определяется как структурный закон жанра.

Изучая жанровую типологию романных хронотопов, ведущее место, или «начало», ученый отдавал времени: для «авантюрного романа испытания» свойственно «авантюрное время», для «авантюрно-бытового романа» - «сочетание авантюрного времени с бытовым», для «биографического романа» - «тип биографического времени». В «рыцарском романе» основное «авантюрное время», хотя в некоторых наличествует «авантюрно-бытовое», своеобразным в нем становится хронотоп - «чудесный мир в авантюрном времени». Отдельно исследователем рассматриваются «раблезианский хронотоп» с «необычайными пространственно-временными просторами» и «идиллический» с различными типами и разновидностями, для которого свойственно особое отношение времени к пространству - «единство жизни поколений (вообще жизни людей) в идиллии в большинстве случаев существенно определяется единством места, вековой прикрепленностью жизни поколений к одному месту, от которого эта (место действия среди других действий, рассматриваемых как обуславливающие его или обуславливаемые им)» [4,13].

В концептосфере Ю. С. Степанов вычленяет ментальные миры (обозначим их как ментальные хронотопы), которые формируются при освоении мира человеком по линии «референции» «от “себя”, от ближнего пространства, - к пространству “вне себя”, более дальнему. Но результатом освоения оказывается уже создание не “мира чувств”, а подлинно ментального, логического мира» [3, 221]

Культуролог отмечает частоту представлений о некотором месте, которое мыслится как «пустое пространство»: «Первичный концепт «Мир как то место, где живем мы, “свои”» и концепт “Мир-Вселенная, Универсум” связаны в самом прямом смысле слова отношениями расширения в пространстве: осваивается все более обширное пространство, черты первоначального “своего” мира распространяются на все более далекие пространства, а затем, когда физическое освоение за дальностью пространства становится невозможным, освоение, продолжается мысленно, путем переноса, экстраполяции уже известных параметров на все более отдаленные расстояния» [3, 223-224].

Все вышеперечисленные хронотопы имеют непосредственную связь с образом человека в литературе. М. М. Бахтин определяет данное свойство образа человека как «сплошная овнешненность». [2,101].

Развивая мысли М. Бахтина, И. П. Никитина предполагает, что сам хронотоп не обладает универсальностью, в основном это свойство художественного пространства: «Есть основания полагать, что понятие художественного пространства универсально. …Все искусства делятся в зависимости от их отношения ко времени и пространству на временные (музыка), пространственные (живопись, скульптура) и пространственно- временные (литература, театр), изображающие пространственно-чувственные явления в их становлении и развитии. В случае временных и пространственных искусств понятие хронотопа, связывающее воедино время и пространство, ес жизнь во всех ее событиях не отделена. Единство места жизни поколений ослабляет и смягчает все временные грани между индивидуальными жизнями и между различными фазами одной и той же жизни».

Основная часть

Сецифика хронотопа в рассказе В.В.Набокова «Пассажир»

В 1930 году в Берлине выходит в свет сборник В.В.Набокова «Возвращение Чорба». При публикации первых рассказов, вошедших в сборник, в эмигрантских кругах сложилось мнение, что только В.В.Набокову удалось выразить настроение поколения, которое было оторвано от корней и вынуждено приспосабливаться к чужбине.

В сборник входит рассказ «Пассажир», написанный в 1927 году. Сюжет рассказа прост. Писатель и критик размышляют о многообразии и неповторимости жизненных ситуаций, с которыми может столкнуться человек .Писатель в качестве аргумента к своим словам о том , что « нам кажется, что жизнь творит слишком размашисто и неровно, что ее гений слишком неряшлив, мы в угоду нашим читателям выкраиваем из ее свободных романов наши аккуратные рассказики» [1,107] рассказывает о случае, однажды произошедшем с ним в спальном вагоне экспресса : пассажир, подсевший ночью в купе, в котором ехал писатель, и долго рыдавший прежде чем уснуть ,вопреки предположениям писателя, не был убийцей, которого искала полиция.

Обратимся к особенностям пространство-временных отношений в этом рассказе. В рассказе присутствуют два временных плана: авторское время (время повествователя) и субъективное время персонажей. Авторское время статично, оно не имеет временных маркеров. Разговор писателя и критика возникает внезапно, ниоткуда и уходит в неизвестность. Время персонажей (одним из которых является сам писатель) линейно, необратимо: они случайно встречаются в купе экспресса и, даже не познакомившись, расстаются навсегда. Более реалистичен в данном рассказе «второй временной план», воспроизведенный в рассказе писателя. Как это удается Набокову? Реализм описанной сцены достигается за счет использования деталей: «холодноватое белье на койке», «легкость узкого казенного одеяла», «нога….в грубом пестром носке, продырявленном синеватым ногтем большого пальца», «в половине шестого утра». [1,107,108,111] Тогда как в авторском временном плане просто «спичка», «пустая рюмка», «близорукий скромный человек». [1,107,108] Зачем автор акцентирует внимание читателя на субъективном времени персонажей? Это делается для того, чтобы донести до читателя авторскую мысль о том, что жизнь уникальна ,многопланова и неповторима и не нужно подгонять ее под стандарты человеческого мышления, ведь любая фантазия-это набор шаблонированных мыслей: «В жизни много случайного, но и много необычного».[1,111] И несмотря на использование в диалоге писателя и критика глаголов настоящего времени ,их диалог носит условный характер, тогда как в описанном случае в купе глаголы прошедшего времени не мешают читателю детально представить себе все происходящее.

Хронотоп встречи, который лежит в основе рассказа, несколько интерпретирован Набоковым. Встречи как таковой и не было: писатель не видел своего попутчика, подсевшего в купе ночью: «Я проснулся и увидел ногу», «И меня тревожило то, что из всего человека я знал только эту недобрую ногу, а фигуры, лица так и не увидал».[1,107,108] Хронотопу встречи присущи временной оттенок и большая степень эмоционально-ценностной интенсивности .Обычно в романах знаковые встречи происходят в переломный для героев момент: вспомним романы Л.Н.Толстого, Ф.М.Достоевского, самого В.В.Набокова. В рассказе «Пассажир» встреча, которой в общем-то и не было, не является спасительной для писателя. Она становится важной для читателя, так как наглядно демонстрирует нам, что мы являемся заложниками своих фантазий, которые зачастую не имеют ничего общего с действительностью и которые формирует в том числе и литература.

Вычленяется также хронотоп купе, который можно встретить в других рассказах В. Набокова. («Хват»). Он интересен прежде всего тем, что сопряжен с хронотопом дороги и встречи. Купе –это маленький мирок, населенный случайными попутчиками, вынужденными проводить некоторое время вместе. Временное течение здесь практически отсутствует. В рассказе «Пассажир» это наиболее ощутимо: «Я все-таки уснул, а в половине шестого утра проводник рванул дверь, разбудил меня…» [1,109] Хронотоп купе заключает в себе возможность для героя произведения предаться различного рода размышлениям. Но сосед писателя, пассажир с верхней полки, подвержен не раздумью, а рыданиям, что не характерно для купе. Плачут обычно в больницах, на кладбище, на перроне, но не в купе. К тому же, рыдает мужчина, что вообще не свойственно представителям сильного пола. Купе становится местом переживания какой-то деструктивной ситуации в жизни пассажира. Ограниченное маленькое пространство всегда располагает к откровениям, поэтому в данный момент вопрос писателя о том, что случилось, был бы корректен и уместен. Но он не пытается даже пошевелиться, боясь прервать невольную связь, возникшую между ним и пассажиром: «Я лежал не шевелясь и слушал…А тут еще я был невольно связан с ним тем, что мы лежим на двух полках, в одном и том же отделении…» [1,109]. Связь с пассажиром, возникшая в воображении писателя, придуманная им, не что иное, как попытка объяснить причину этих безудержных рыданий самому себе. В конце рассказа писатель сожалеет о том, что не спросил о причине слез: «Но горе в том, что неизвестно, может быть, жизнь имела в виду нечто совсем другое, нечто более тонкое, глубокое. Горе в том, что я не узнал, почему рыдал пассажир, и никогда этого не узнаю…» [1,111] Вот что пишет В. Набоков в очерке «О хороших читателях и хороших писателях»: «Удел среднего писателя — раскрашивать клише: он не замахивается на то, чтобы заново изобрести мир — он лишь пытается выжать все лучшее из заведенного порядка вещей, из опробованных другими шаблонов вымысла. Разнообразные сочетания, которые средний литератор способен выстроить в заранее заданных рамках, бывают не лишены своеобразного мимолетного очарования, поскольку средним читателям нравится, когда им в привлекательной оболочке преподносят их собственные мысли.»

Таким образом, можно сделать вывод о том, что значение хронотопа в рассказе В. Набокова «Пассажир» велико: он позволяет глубоко проникнуть в замысел автора, заключенный в том, чтобы донести до читателя идею : нужно учиться не мыслить шаблонно ,отойти от стереотипов, так как жизнь интереснее и многообразнее, чем мы себе это представляем, и роль писателя заключается в том, чтобы заставить читателя думать над произведением ,искать тайные смыслы, зашифрованные в нем. Талантливый автор – это человек, мыслящий отлично от других, парадоксально. Талантливый читатель – это «перечитыватель», потому что гениальность произведения определяется глубиной зашифрованных в нем смыслов, и, чтобы найти истину, нужно неоднократно перечитать книгу.

Специфика хронотопа в рассказе В. Набокова «Благость»

Рассказ «Благость», входящий в сборник «Возвращение Чорба», был написан в 1924 году. В самом начале произведения наше внимание привлекает описание мастерской скульптора, от чьего лица ведется повествование. Хронотоп мастерской-довольно редкое явление в художественной литературе. Мастерская обычно является не только местом, где работает творческий человек, но зачастую становится его прибежищем. Пространственные рамки этого хронотопа автор мастерски раздвигает при помощи «лилового полотна», стоявшего у стены: «В плетеном кресле, словно у входа в эту гуашевую даль, я просидел до утра…» Эффект просторного помещения достигается ощущением холода в нем: «На рассвете стало очень холодно.» [1,118] Далее автор продолжает увеличивать пространство: «Я прошел через эту туманную светлицу…и открыл одну за другой черные занавески…Впустив утро…я рассмеялся…» [1,118] Глагол «прошел» также работает на увеличение пространственной составляющей. Зачем автор подчеркивает величину мастерской, в которой холодно? Тем самым он дает понять читателю, что душевное состояние героя рассказа нестабильно. О нестабильности говорит и внезапный смех героя при воспоминании о своей возлюбленной. О нервном напряжении свидетельствуют и гипсовые осколки на полу мастерской: скульптор разбил все свои творения, оставив лишь глиняные болванки, одна из которых, обмотанная черной тряпкой, являлась ее «подобием». Таким образом, мы приходим к выводу о том, что в данном рассказе мастерская является не местом творчества, а местом страдания творческой личности. Что же является причиной?

Причиной творческого кризиса становится любовь: «Когда при мне произносили твое имя, вот какое чувство я испытывал: удар черноты, душистое и сильное движение…» [1,118] Любовь парализует творческую личность, это деструктивное чувство. Почему оно является таковым? Потому что возлюбленную герой характеризует так: «Лживая и дикая, живущая в праздной печали.» «Праздная печаль»-это душевное расстройство, затянувшееся на долгое время, депрессия.

Интересно композиционное построение рассказа: рассказ о происходящем прерывается размышлениями героя о возлюбленной, воспоминанием о каком-либо случае с ее участием. И так несколько раз. Мысли о будущем не посещают скульптора. Такое построение произведения возводит нас к фольклорному хронотопу, где идеал сосредоточен в прошлом. Характерно, что события рассказа происходят осенью. Не указана точная дата. Просто обозначено время года, как в фольклорном произведении. Но обозначено место на географической карте, где происходит действие рассказа-Берлин.

В рассказе есть еще один хронотоп - хронотоп спальни. Именно в этой комнате встречается герой со своей возлюбленной. Данный хронотоп многое объясняет в отношениях влюбленных. Спальня связана с физиологией. Спальня-это еще когда кто-то тяжело и долго болеет. Именно болезненность отношений и подчеркивает писатель, упоминая о встрече в ее спальне. Физиология-это и не любовь вовсе, а сильнейшая привязанность, которая мешает художнику свободно творить. И еще одна особенность: образ возлюбленной постоянно сопряжен с черным цветом: черная тряпка, в которую замотана болванка, черная вуаль, черный шелк, черное кружево. Этот цвет, на мой взгляд, символизирует здесь печаль, апатию, душевную пустоту героини рассказа, которая так и осталась за кадром.

Хронотоп ворот в творчестве В. Набокова берет начало именно в ранних рассказах. Он символизирует перелом, переход от одного жизненного этапа к другому. Недаром герой рассказа «Благость» назначает, по всей вероятности, последнее свидание у Бранденбургских ворот. Ворота так же, как и порог, символизируют определенный жизненный рубеж. На первый взгляд, ничего необычного с героем не происходит: он ждет возлюбленную, не веря в то, что она придет, «а у колонны, неподалеку от окна гауптвахты, был лоток-открытки, планы, веера цветных снимков, а рядом на табурете сидела коричневая старушка, коротконогая, полная, с круглым, рябым лицом, - и тоже ждала.» Интересен хронотоп площади, воссозданный в рассказе. Этот хронотоп не случаен. Как пишет М.Бахтин, «…именно в условиях этого реального хронотопа, в котором раскрывается (опубликовывается) своя или чужая жизнь, ограняются грани образа человека и его жизни, дается определенное освещение их.

Этот реальный хронотоп — площадь («агора»). На площади впервые раскрылось и оформилось автобиографическое (и биографическое) самосознание человека и его жизни на античной классической почве.» То есть, авторская мысль приводит нас к выводу, что в данный момент «оформляется» самосознание героя рассказа. Так как же это происходит?

В рассказе неожиданно появляется мотив еды, связанный со старушкой: «Старушка, бережно неся кружку, вернулась к своему месту. Это был кофе с молоком –если судить по коричневой бахроме пенки, приставшей к краю.»

Зачем в рассказе о безответных чувствах этот мотив? Он отсылает читателя к раблезианскому роману. «Следующий ряд — ряд еды и питья-пьянства. Место этого ряда в романе Рабле огромно. Через него проводятся почти все темы романа, без него не обходится почти ни один эпизод в романе. В непосредственное соседство с едой и вином приводятся многообразнейшие вещи и явления мира, в том числе самые духовные,» - так пишет М.Бахтин в очерке «Формы времени и хронотопа в романе». И в рассказе В. Набокова «Благость» мотив еды важную роль.

Во-первых, старушка с ее простыми радостями –полная противоположность «печальной» возлюбленной скульптора. Он, как человек творческий, был очарован трагичной красотой, окутанной черным цветом. И если бы он был поэтом, то, по всей вероятности, так бы и вдохновлялся страданиями героини. Но он скульптор. А скульптору нужны иного рода впечатления: зримые, материальные. Любимая женщина не может дать ему душевной теплоты, которой она сама лишена. Поэтому ощущение холода не покидает героя. А старушка, не знакомая ему, сумела отогреть душу, наслаждаясь простыми человеческими радостями: «Она пила долго, пила медленными глотками, благоговейно слизывала бахрому пенки, грела ладони о теплую жесть. Душа моя тоже пила, тоже грелась - и у коричневой старушки был вкус кофе с молоком.» [1,121] Старушка страдает от физического холода, герой рассказа-от душевного.

И, стоя на площади у Бранденбургских ворот, молодой человек постигает одну из самых важных жизненных истин: «Тогда я почувствовал нежность мира, глубокую благость всего, что окружало меня, сладостную связь между мной и всем сущим-и понял, что радость, которую я искал в тебе, не только в тебе таится, а дышит вокруг меня повсюду…» Как написано в Библии, не сотвори себе кумира.

Это простое открытие изменило мироощущение героя: «…и вспомнился мне прохладный уют моей мастерской, вылепленные мною мышцы, лбы и пряди волос, и в пальцах я ощутил мягкую щепотку мысли, начинающей творить.» [1,122]

И в завершении рассказа появляется еще один хронотоп с нехарактерным для него свойством - хронотоп трамвайного вагона. В рассказе он несет функцию объединяющего начала: «Гремели мы вдоль улицы…» Теперь герой не отъединяет себя от окружающего мира: он говорит мы.

Временной аспект рассказа двупланов: настоящее и прошлое. Действие рассказа происходит в настоящем времени. План прошедшего времени относится к воспоминаниям героя о своей любви. Такая организация временного аспекта рассказа служит более яркого выражения авторской идеи о том, что зачастую человек ищет свой идеал в прошлом, совершенно игнорируя жизнь в настоящем времени.

Заключение

Исследовав особенности хронотопа в рассказах В. Набокова «Пассажир» и «Благость», можно сделать следующие выводы:

1. Основу художественного мира «Возвращение Чорба» (первого сборника рассказов писателя) составляет модель двоемирия, весьма характерная для сириновских романов и предполагающая противопоставление изображаемых автором реальностей друг другу. В их роли у Набокова, как правило, выступают мир «внешнего» бытия персонажа и мир «внутренний», который соотносится в произведениях автора с миром прошлого персонажа.

2. Время в ранних рассказах В. Набокова всегда тяготеет к двуплановости: в рассказе «Пассажир» оно делится на две аспекта: авторское время (время повествователя) и субъективное время персонажей. Время в рассказе благость тоже заключает в себе две категории: прошлое и настоящее. Таким образом, становится очевидным тот факт, что время в ранних рассказах В. Набокова имеет сложную структуру. Этот прием позволяет писателю добиться реалистичности изображаемых им событий и как можно точнее передать внутренний мир героя.

3. Хронотоп встречи интерпретирован В.Набоковым. В его рассказах встреч как таковых не происходит. В «Пассажире» писатель не увидел своего попутчика и не пообщался с ним, хотя встреча формально состоялась. В рассказе «Благость» хронотоп несостоявшейся встречи играет решающую роль в духовном становлении героя. Прием несостоявшейся встречи В. Набоков использует в написании романов («Машенька»)

4. Интересен хронотоп купе в рассказе «Пассажир». Он сопряжен с хронотопом дороги и встречи. Купе становится у Набокова не просто частью вагона, в котором едут пассажиры, а местом переживания какой-то жизненной драмы.

5. С хронотопом купе связан и хронотоп трамвайного вагона, который в рассказе «Благость» становится началом, объединяющим героя с остальным миром..

6. Хронотоп осени в рассказе «Благость» отсылает нас к фольклорному хронотопу, где мерилом времени становятся времена года. Осень в фольклоре-это время сбора урожая, время свадеб, время праздника. В рассказе же фольклорному хронотопу придается совсем иной, прямо противоположный смысл: осень не приносит молодому человеку ни творческих успехов, ни семейного счастья, ни праздника. Но именно осень становится поворотной точкой в его мировоззрении, новым этапом жизни.

7. Хронотоп ворот у Набокова-это наступление нового этапа в жизни героев. Не случайно скульптор назначает свидание у Бранденбургских ворот.

8. Таким образом, можно сделать вывод, что типичные хронотопы приобретают в ранних рассказах В. Набокова дополнительный, не характерный для данного хронотопа, смысл. Эту тенденцию писатель развивает в произведениях, написанных в более поздний период творчества.